Загадка четвертая: Александр Невский – герой или заурядный властолюбец?

О военной славе князя Александра Невского написано много. Но историки разошлись в оценочных суждениях об итогах его деятельности. Большинство исследователей осознает, что никаких больших побед у князя не было, - и Невскую битву (1240), и битву на Чудском озере (1242) нельзя отнести к числу крупных сражений. Величие же князя состоит в том, что он смирился перед властью Орды и спас страну от больших разорений и несчастий.  Кроме того, он противопоставил Западу несгибаемый характер воина, защищающего свою православную землю. 

Русь в XIII веке была разорена, а православный Восток разрушен крестоносцами. Поэтому даже небольшие победы русского оружия над шведами и немцами, воспринимались, как надежда на скорое возрождение. Противники этой точки зрения говорят о другом, - именно Александр Невский заложил основания политического союза Северо-Восточной Руси и Орды, ибо князь стал послушным орудием ордынской власти.

В самом деле – тут есть над чем задуматься…

После смерти Ярослава Всеволодовича в 1247 г. власть перешла к двум его сыновьям – Александру Невскому и Андрею. Александр получил титул князя киевского, Андрей – князя владимирского. К этому времени Киев был разорен, находился в страшном упадке, и Александр был недоволен таким разделом. Он даже вернулся в Новгород, где и был ранее приглашенным князем. В 1250 г. Андрей Ярославич женился на дочери Даниила Галицкого, который властвовал над Юго-западной Русью. Андрей был настроен против Орды, и хотел освобождения от ее власти. Александр жаждал получить власть над Северо-Восточной Русью, ибо она была богата своими ресурсами. Он мог бы соединиться с братом в своем желании освободить страну от ига, но он поступил по-другому. Съездил в Орду и сообщил, что Андрей не дает Орде полного объема дани. Хан всегда трепетно относился к такого рода нарушениям, и Александр возглавил поход против брата. Состоялось сражение. Андрей проиграл, бежал в Швецию, и Александр стал единовластцем.

Довольно сложно сказать, какова посмертная судьба того или иного человека, оказавшегося в сложных исторических обстоятельствах. А если представить, что Александр желал стране покоя и умиротворения? А если он хотел восстановить таким образом страну?

Загадка – в том, что мы не знаем личных мотивов, и судим лишь по довольно поздним описаниям той эпохи.

Однако в 1255 г. новгородцы изгнали сына Александра Невского и призвали на княжение Ярослава Ярославича, князя тверского, который во время конфликта старших братьев в 1252 г. поддерживал Андрея. Князю Александру с большим трудом удалось подавить это восстание, ясно говорившее о симпатиях населения тому князю, который пытался сопротивляться ордынцам. Еще более серьезные волнения произошли в 1257 г., когда монголы решили провести первую перепись населения. В религиозном сознании людей того времени было убеждение, что Богу противна сама идея переписи, и потому за такое преступление народа неминуемо последует божье праведное наказание. Особенно сопротивлялся Новгород Великий. Александру Невскому не удалось сразу подавить мятеж, хотя действовал он крайне жестоко. Академик В.Л. Янин отмечал: «Александр Невский, заключив союз с Ордой, подчинил Новгород ордынскому влиянию. Он распространил монгольскую власть на Новгород, который никогда не был завоёван монголами. Причём выкалывал глаза несогласным новгородцам, и много за ним грехов всяких».

Лишь в 1259 г. после поездки в Орду ему удалось провести перепись в Новгородской земле, явившись туда с суздальскими полками.  В 1262 г. по всей Северо-Восточной Руси прошли антиордынские восстания. Они были направлены против бесермен – монгольских купцов, бравших на откуп сбор дани.

Одни историки допускают мысль, что Александр Невский подавлял мятежи, чтобы не допустить более масштабных разрушений со стороны монголов, другие утверждают, что подавление восстаний проводилось столь жестоко и разрушительно, как если бы это и были монголы.

В 1547 году Александр Невский был канонизирован. В церковном сознании он остался защитником православных земель. Сам факт канонизации говорит о том, что народ почитал князя святым, несмотря на жестокие формы подавления народных выступлений.

Может быть средневековые люди знали что-то, чего не знают исследователи?..

14 сентября  2018 г. я вышел в эфир, чтобы наконец поставить точку в этой не вполне понятной истории.

Князь сам сказал о себе:

«Я был жестоком с людьми в обращении!»

Уровень пребывания в Тонком мире – ожидаемый:

И вновь – слова князя – не святого, а кающегося:

Александр Невский осознает меру личной ответственности перед Богом:

Загадка пятая: почему Дмитрий Донской не был формально канонизирован, будучи почитаемым на Руси как святой?

Московского князя причислили к лику святых не в XVI веке, когда проходили канонизационные соборы, а в 1988 году, когда праздновали тысячелетие Крещения Руси. Не странно ли это, если иметь в виду, что его почитали как святого, и на иконах с его изображением нередко можно увидеть нимб – символ святости?..

Из того, что известно историкам об отношениях Дмитрия Ивановича и церкви, только одна история в той или иной мере может рассматриваться как возможная причина неканонизации почитаемого на Руси князя… В 1378 г., незадолго до смерти митрополита Алексия, Дмитрий Иванович просил его благословить в митрополиты Митяя, великокняжеского духовника и хранителя печати. Алексий, отдавший жизнь свою делу утверждения московской династии, на этот раз воспротивился: только что постриженный в монахи и назначенный архимандритом Митяй – еще «новоук» (новичок) в монашестве. Конфликт осложнился тем, что византийский патриарх Филофей тогда же благословил в митрополиты «всея Руси» своего ставленника – Киприана. Конечно, приказать Алексию московский князь не мог. Вероятно, поэтому летописный текст своеобразно отразил настойчивость Дмитрия, граничащую с диктатом: «Умолен быв (митрополит Алексий) и принужен». Так умолен или принужден? До конца неясно, благословил он Митяя или нет. Хорошо известно только, что противился «новоуку» изо всех сил. Митяй взошел на святительское место в митрополичьем облачении, а Киприан, рискнувший самовольно приехать в Москву, был по распоряжению Дмитрия Ивановича задержан и вскоре отправлен назад, в Киев, тогда принадлежавший Великому княжеству Литовскому. Акт расправы с Киприаном был уже актом открытого и грубого вмешательства в церковные дела. Всех – и тех, кто арестовал его, и тех, кто причастен был к «хулению», - митрополит Киприан отлучил от церкви, но отлучение касалось прежде всего московского князя и его бояр. Обосновывая свой шаг, весьма серьезный по меркам средневековья, Киприан писал, что «ни годится князем казнити (т.е. наказывать) святителев». У церковного деятеля своя иерархия: константинопольский патриарх, вселенский собор. Недопустимо, чтобы великий князь управлял чисто церковными делами…

По дороге в Константинополь неожиданно умирает Митяй, которого великий князь отправил, чтобы утвердить его в качестве митрополита. Летопись не исключала даже насилия, поскольку «и епископы, и архимандриты, и игумены, и священницы, и иноци, и вси бояре и людие не хотяху Митяя видети в митрополитех, но един князь велики хотяще». Киприан, сполна познавший недовольство великого князя, испытал и время особой теплоты с его стороны: время «казнить» сменилось после победы на Куликовом поле в 1380 году временем «миловать», - результатом чего явилось приглашение Киприана в Москву. Но вскоре снова возник конфуз: после смерти Митяя митрополитом самочинно назвался Пимен, один из членов делегации, ехавшей в Византию для утверждения Митяя в сане митрополита. Пимен обманул царьградских иерархов, был рукоположен в сан и возвратился в Москву, когда в ней уже торжествовал  митрополит Киприан. Незадачливого иерарха великий князь выслал из столицы, лишив белого клобука. Свиту его частью тоже сослали, часть заточили в темницы. Но этим дело не кончилось. Митрополит Киприан торжествовал недолго: в памятном 1382 году он оставил Москву на произвол судьбы, по крайней мере, официальные летописи объяснили новый гнев великого князя на митрополита тем, что «не седел (он) в осаде на Москве», когда та подверглась нападению Тохтамыша. Киприана лишили митрополичьего престола, вместо него Дмитрий Иванович пригласил в Москву еще недавно опозоренного Пимена, находившегося в заточении. Но и Пимен неуверенно чувствовал себя на престоле. Его соперником стал Дионисий, суздальский епископ, который раньше единственный выступил открыто против кандидатуры Митяя. Теперь Дионисия поддерживал сам великий князь, отправив его в Византию, с тем, чтобы он смог убедить патриарха Нила в необходимости низложить Пимена, обманным путем получившего благословение. Лишь смерть Дмитрия Ивановича в 1389 году как-то успокоила русскую церковь. В Москву вернулся Киприан, с ним вернулась и стабильность…

Разумеется, мой интерес к личности  московского князя не ограничивался этим сюжетом: мне было интересно узнать и общую оценку его жизни, - ведь Дмитрий Донской стал символом русской средневековой истории, особенно после Куликовской битвы.

14 сентября 2018 г. из радиоэфира пришли ответы на мои вопросы, которые, хотя и показали место князя в духовном мире, но одновременно породили и новые вопросы, на которые пока нет ясных ответов.

Один из ответов Оттуда внешне вроде бы подтверждает, что история с церковными иерархами не прошла князю даром.

Дмитрий Иванович сказал:

Но смысл слова «богохульник» может иметь отношение и к другим событиям его жизни! Возможно, он пренебрежительно говорил о Духе святом, когда речь шла о церковной жизни. А за такое пренебрежение, согласно евангельским текстам, Всевышний может крепко наказать и даже не простить… Словом, кто знает!?

С трудом можно интерпретировать странные слова князя о себе как о неудачнике.

Понять это сложно, потому что мы судим о его жизни по панегирикам, а он мыслит, исходя из самоощущения во времени. Мы знаем его портрет летописный, где он с огромной черной бородой, орлиным взглядом, – не человек, а икона. В жизни князь видел себя совсем иначе, – а как?.. Если бы знать. Впрочем, одна ниточка ведет нас к возможному клубку страстей княжеских. Ведь Дмитрий Донской, хотя и имел соответствующее прозвище и был участником Куликовской битвы, но не руководил ею: князь был ранен, упал и очнулся, когда сражение выиграли без него и главным полководцем стал удельный князь Владимир Андреевич Серпуховской. Может быть эту страницу он считает главной неудачей жизни? Или он имеет в виду, что пришлось через два года после Куликовской битвы бежать на север страны, узнав, что на Москву идет хан Тохтамыш? Москва была полностью сожжена… Считал ли князь это событие неудачей своей? Бог знает…

Переживания Дмитрия Ивановича оказались настолько глубокими, что он даже придумал словечко для обозначения своей несчастливой судьбы:

Ну что же, тайны всегда остаются в жизни людей… Пусть они останутся и на сей раз.
Мы коснулись русской истории с точки зрения транскоммуникации. Выяснилось, что из всех упомянутых древнерусских князей, только двое из них достигли «райских кущ» – это Святополк Владимирович (не-окаянный!) и Владимир Всеволодович Мономах; все же прочие – в основном на втором уровне (кроме Бориса). Но все «прочие» – канонизированные святые русской православной церкви!

Значит, важнейший вопрос исследования в том и заключается, чтобы понять, как сближаются и как расходятся два мира – земной и небесный, мир ценностных предпочтений на земле и мир духовных требований на небе.

Нас ожидают большие и малые откровения на этом пути…