На следующий день, ближе к ночи, 19 января 2014 г., я решил, что столь невероятное сообщение о жизни Пушкина в Тонком мире, надо проверить. Я вновь вышел в эфир. Меня беспокоила одна лишь мысль: точно ли это был Пушкин, не ослышался ли я.

И – чтобы я не сомневался:

И теплые чувства ко мне, – от Пушкина тоже:

И вновь – чей-то ответ моему подсознанию, еще не вполне поверившему, что Пушкин не ушел в реинкарнацию:

Меня волновал уровень пребывания Пушкина в Тонком мире. Слушая запись в первый раз, 19 января 2014 г., то ли в спешке, то ли по недостаточной сосредоточенности, я допустил ошибки. Обычно я слушаю несколько раз, и только после тщательной проверки оставляю в записях те файлы, которые не вызывают у меня никаких сомнений. Тогда же я немного поторопился, и мне послышалось, что Пушкин был «наказан». Возможно, мое подсознание сыграло свою предательскую роль: я почему-то был почти уверен, что великий поэт оказался в реинкарнационном процессе. Об уровне Пушкина сказано было так:

Одно из достижений транскоммуникации – твердое и проверенное знание о семи уровнях бытия. Сообщение профессора Ф. Майерса о строении духовной Вселенной, переданное через медиума Дж. Каммингс, полностью подтверждается всеми техническими контактами. Первый уровень – земной, второй – сразу после смерти. Майерс утверждал, что люди обычно довольно быстро проходят этот промежуточный уровень. Здесь мои данные несколько отличаются. Не так уж и быстро проходят души этот уровень, нередко застревают в нем, и как следствие -  добровольно уходят в реинкарнацию, чтобы обрести новый опыт, очиститься от разных несовершенств, не позволяющих подняться выше. Третий уровень – средний, зона отдыха, Майерс называл этот уровень «миром иллюзий». Это «плоскость выбора»: либо душа, испытывая тяготение к земной жизни, уходит в новое воплощение, либо готовится к переходу на четвертую ступень, но тогда, как сообщал Майерс, «тяга к физическому существованию и возвращению на землю выгорает дотла».

Четвертая ступень неописуемо прекрасна – это «плоскость цвета» или «мир Эйдоса»; в теософской литературе эту ступень уже именуют Небом.

Здесь, как подчеркивал Майерс, разрушаются все привычные представления, застывшие догмы, научные, философские или религиозные. Майерс передавал: «Человек не может вообразить себе или представить, новый звук, новый цвет или такое ощущение, которое ему никогда еще не приходилось испытать. Он не может составить себе какое-либо представление о бесконечном разнообразии звуков, цветов и ощущений, которые мы узнаем здесь на четвертой сфере жизни. Здесь растут цветы, но неизвестных для вас форм и изысканных тонов, излучающие свет. Такого цвета и света нет ни в одной земной гамме. Мы выражаем свои представления о них телепатически, а не словесно. Слова здесь для нас устарели. Душа на этом уровне сознания должна бороться и трудиться, знать печаль, но не земную печаль. Знать экстаз, но не земной экстаз. Разум находит для себя более непосредственное выражение: мы можем слышать мысли других душ. Опыт четвертой стадии бытия ведет душу к границам сверхземного региона».

Пятый уровень – огненный, инфракрасный (см. очерк о Ф. Юргенсоне). Этот уровень позволяет его обитателям иметь тело из пламени, путешествовать по звездным мирам, не опасаясь любых температур и стихийных космических сил; шестая ступень уже не поддаются описанию: там пребывают души, которые «несут с собой  мудрость форм, неисчислимые тайны мудрости, приобретенные через самоограничение, снятые как урожай бесчисленных лет в мириадах жизненных форм». На седьмом уровне души становятся партнерами Бога, этот уровень уже немыслим.

Крайне редко оттуда сообщают о том, чем занимается или будет заниматься та или иная духовная сущность. В случае с Пушкиным – сделано исключение, я услышал крайне важное сообщение:

И вновь прозвучало то, во что я далеко не сразу поверил:

Я продолжал спрашивать, развивая ложную тему наказания. И в каком-то смысле даже рад тому, что неправильно услышал, ибо с Той стороны всегда поправляют, когда они понимают, что смысл услышанного искажен.

Коммуникация работала четко:

В записи я услышал какие-то отрывки воспоминания о прожитой жизни Пушкина, о любви к Наталье Николаевне…

Наталья Николаевна была белолицей с черными глазами. В записи слышен чей-то восторженный отклик на любовь Пушкина:

Кто-то в потоке этих воспоминаний обратился ко мне с характерной для пушкинского времени стилистикой – как к другу, но на «вы»! Сегодня так никто не говорит, но тот, кто обращался ко мне не забыл своих правил хорошего тона:

Египетские контакты своим содержанием не стали для меня исчерпывающими, и при подготовке статьи о Пушкине, я ощутил потребность уточнить некоторые сведения. Меня больше всего интересовал вопрос об уровне бытия Пушкина и его жены, Натальи Николаевны, но продолжал также волновать вопрос о нашем мистическом, не кровном, родстве: как это возможно?

Я думал, и не без оснований, о том, что земная слава в Тонком мире может мешать в развитии духовной сущности. Гениальный поэт – это по земным меркам. Не думаю, что Там, в инобытийном плане, где открываются тайны звука и цвета, тайны мысли и формы можно кого-то удивить человеческими стихами, посвященными, пусть и прекрасной, но земной женщине…

21 февраля 2016 г. я вошел в контактную зону и спросил станцию Санчита, может ли задерживать переход Пушкина на четвертый уровень его земная слава. С момента египетского контакта прошло два года, – что теперь? Завершился ли переход?

Кто-то сказал вдогонку:

Пушкин достойно прошел свое главное жизненное испытание. Какое же? Все оказалось просто: да, он не был при жизни постником, святым, подвижником, героем справедливой войны, но не каждый постник, святой, подвижник, герой войны выдержал бы испытание такой славой, какая обрушилась на него! Не каждый смог бы отказаться от нее ради смирения и большей любви. Это стало возможным только потому, что Пушкин не был во власти своей славы, не стал заложником гордыни, не утверждал себя в Тонком мире от земной планки признания, но двинулся наверх, к горным вершинам Духа, как смиренный духовный труженик, - и это признали Там:

И еще:

О Пушкиной я тоже спросил:

Я подумал, что Там, на четвертой плоскости бытия, в эйдических просторах Тонкого мира они должны встретиться! Мое утверждение сопровождалось (в параллельном режиме – что невозможно подделать) репликой с Другой стороны:

Родство с Пушкиным внушало мне странные чувства. Я верил неоднократно произнесенным словам (на шутку это не было похоже!) – и не верил одновременно, потому что это родство космическое, за гранью рассудка, оно необъяснимо.

Я спрашивал – они отвечали:

Кто-то акающим старомосковским говором (возможно, и сам Пушкин) произнес:

Я говорил в контакте, что не понимаю эту логику космического родства – мне же параллельно отвечали – что они не всегда все могут объяснить! Впрочем, чего удивляться, – а можно ли разумом постичь высокое чувство земной любви, которое движет нами в жертвенных поступках? Можно ли объяснить, почему любовь, единственное чувство, вообще не нуждается ни в каких доказательствах человеческого разума?

               

    *  *  *

…Мы не умираем, мы жили и всегда живем единой жизнью – вечной, лишь на время улетая молнией в земную юдоль, чтобы потом вновь устремиться домой, в Космос, и оказаться в кругу вечных друзей, вечных подруг, с которыми мы не расстанемся никогда.

  А.С. Пушкин сказал в последнем контакте о себе и своей жене, Наталье Николаевне:

 

Вот такая правда истинная:

“…Исполнились мои желания.
Творец Тебя мне ниспослал, тебя, моя Мадонна,
Чистейшей прелести чистейший образец”.

8 июля 1830 г.
(А.С. Пушкин. “Мадонна”)